Т. Г. Леонтьева ...
Предлагаемая тема может показаться странной, даже противоестественной, так как в новейшей светской и церковной научной литературе о российском и советском духовенстве преобладает сострадательный тон - и церковь и верующие предстают пассивными жертвами ничем не стесненного насилия. Такой подход выглядит, однако, несколько наивным, ибо он не учитывает того самого системного единства Веры и Власти в России, на котором настаивала сама Церковь. В истории европеизации России немало подобного рода "странностей", которых исследователи до сих пор робко сторонились и изучение которых, как бы они ни были важны, отстает. ...
Успех мирного обновления любого общества связан со способностью большинства населения к органичному усвоению новых жизненных установок и изменению социального поведения. Российское государство, проводя преобразования, старалось опереться на привычную религиозно-патерналистскую модель взаимоотношений с народом. В принципе это был естественный путь реформирования. Но не были учтены реальные возможности православной церкви, духовенства оказывать "модернизирующее" воздействие на различные слои населения страны. Между тем православию приходилось сдавать позиции - уже вследствие того, что нарождавшееся гражданское общество требовало более гибких и многообразных форм пастырской деятельности. Для спасения авторитета церкви и веры в новых условиях нужны были новые формы "работы в массах", причем наибольшие шансы "сблизиться с народом" оказывались у священников "неканонического", протестного поведения. Русская православная церковь во все времена имела своих еретиков. В пореформенное время элементы средневекового "неистовства в вере" накапливались прежде всего, как ни странно, у людей духовного звания. В 1905 г., в условиях общественно-политического кризиса, начались "нестроения" в духовной среде, в отношениях церкви с паствой и с государством. В дальнейшем, вплоть до 30-х годов возникали новые, весьма неожиданные, но архаичные в своем существе коллизии, коренившиеся в особенностях психологии и психики православного духовенства. ...
Ниже будут рассмотрены в основном лишь два - наименее изученных и наиболее взаимосвязанных - аспекта "неистовств веры" революционной эпохи: "революционные" сбои в психике молодежи из духовной среды; ...
Леонтьева Татьяна Геннадьевна -
кандидат исторических наук, доцент. Тверской государственный университет. ...
стр. 29 ...
отдаленные политические последствия этого явления. Поскольку представить полную картину в масштабах всей страны затруднительно, данное исследование опирается главным образом на источники, относящиеся к Тверской губернии, - по преимуществу аграрной, некогда бывшей оплотом земского либерализма, а на выборах в Учредительное собрание проголосовавшей по преимуществу за большевиков. ...
В среде выходцев из духовенства неповиновение наставникам имело более давнюю традицию. Нравы бурсы - этот термин стал нарицательным для характеристики духовной школы пореформенной - впечатляюще описаны в произведениях Н. В. Гоголя, В. Т. Нарежного, Н. В. Успенского, а особенно И. С. Никитина и Н. Г. Помяловского
1
. Деятели церкви далеко не всегда разделяли подобные критические оценки, но в более мягкой форме, как правило, упоминали в своих воспоминаниях об элементах разложения в семинарской среде. В начале XX в. в добавление к бурсацким нравам в поведении будущих священнослужителей обнаружилось нечто новое. ...
"...Били стекла, срывали с петель двери, вышибали переплеты в оконных рамах, разворачивали парты, беспорядочно летели камни... Рев, гам, свист, улюлюкание, выкрики ругательств, сквернословие. ...
- Бей!.. Долой!.. Держись, ребята!.. Довольно издеваться над нами! Да здравствует Учредительное собрание!" Таковы лишь фрагменты описания бунта "поповских детей", случившегося в Тамбовской духовной семинарии - вовсе не единственного в ее истории - в марте 1905г. сразу после всенощной. ...
Рассказ о происшедшем принадлежит А. К. Воронскому, бывшему семинаристу. Уже став знаменитым большевистским литературоведом, он поведал о собственных чувствах, испытанных в это время: "В разорванном сознании остались: кровь на руке от пореза гвоздем, сутулая и противно- проклятая спина надзирателя; по ней я бил палкой. Затем я куда-то бежал, кричал истошным голосом, бил стекла. Я познал упоительный восторг и ужас разрушения, дрожащее бешенство, жестокую, злую и веселую силу, опьяненность и радостное от чего-то освобождение... Я почуял в себе нечто древнее, простое, могучее, огромное, безымянное, давно забытое и утраченное, теперь поднявшееся из тьмы веков, сладостно и страшно охватившее все мое существо, и было в этом разрешающее облегчение"
2
. ...
К общероссийской смуте "поповские дети" оказались подготовлены более чем своеобразно. Похоже, что ярость бунтарства давала некоторым из них то, чего так и не смогла дать официальная вера. После исключения из семинарии Воронский не случайно целиком посвятил себя изучению и пропаганде "евангелия от Маркса". И он был не одинок.